Новый год у нанайцев

Приближается Новый год. И в преддверии праздника, возможно, нашим посетителям хотелось бы узнать, как отмечали этот праздник коренные народы Дальнего Востока России и отмечали ли вообще. Сразу оговорим, что в представлении обществ, где главную роль в жизни отводили промысловым занятиям (охоте и рыболовству), большое значение имело не число в календаре, а смена сезонов, поведения животных и птиц, продолжительности дня и ночи, движения Солнца и Луны, то есть не символический переход от одного календарного цикла к другому, а вполне реальная перемена окружающего мира, например, окончание периода рыбной ловли.

Последнее было особенно важно для общин, основной деятельностью которых было рыболовство. В культуре и обычаях нанайцев и ульчей бытовал некий обряд «унди», или обряд кормления духов воды, проводившийся в конце осени и начале весны, с улётом и возвращением перелётных птиц, с оледенением и освобождением ото льда рек. То есть, если говорить о условном праздновании нового года коренными народами Приамурья, то мы, скорее, будем наблюдать некую фиксацию праздником смены холодного времени года на тёплое и наоборот. Беря во внимание их уклад, следует иметь в виду и их миропредставления. Анимизм – вера в духов, предусматривал в смене времён года и небывалую активность трансцендентных сущностей, которые в процессе временно́го перелома могли сильно навредить общине. Чтобы уберечь людей от потустороннего негативного воздействия, нужны были как посредник между людьми и духами, который задабривал последних, так и определённые действия одноплеменников. Несмотря на изначально негативный подтекст (неистовство нечистых сил), люди, принимавшие участие в обряде (а по сути – в празднике), балагурили и веселились, ведь именно веселье и хорошее настроение отпугивало зловредных и привлекало благосклонных духов. Также простые жители стойбища во время ледохода бросали, с земными поклонами, в реку выкопанные из земли корни травы с целью умилостивить духов воды тэму эдени. В промысловых целях воду также задабривали осенью (например, перед ходом кеты).

В местах кормления духов часто втыкали пару специальных шестов из тальника с деревянными стружками, на навершии которых вырезали треугольные лица, они играли роль порталов в потусторонний мир. Для угощения духов использовалась специальная посуда омоха - деревянные корытца с изображениями рыб, птиц, змей. Духи огня, дома и промысловой территории помогали донести жертвенную пищу божествам воды, для этого их сэвэнов ставили на берегу.

Шаман играл важную роль в унди, а точнее, был его ведущим и главным действующим лицом, именно он начинал праздник с раннего утра, созывая в своём дворе у ритуальных столбов своих духов-помощников. Цель у шамана, помимо благополучия общины, была и своя. Он должен был обойти не менее 9 домов в стойбище (желательно – все), начиная от самых верхних по течению реки, чтобы получить благосклонность своих духов-помощников. С каждого дома к шаману в его шествии присоединялись люди, идущие вслед, которые танцевали, пели и шутили, тем самым подбадривая друг друга, танцуя, вращали бёдрами, что заставляло нахалатные подвески красиво звенеть (это также отпугивало злых духов), присоединиться к действу мог каждый желающий.

Одеваться старались в соответствии празднику. Обычные жители, участвующие в шествии, могли надевать праздничные костюмы с нахалатными подвесками. Такие наряды были декорированы спирально-ленточным орнаментом, чья сакральная функция могла заключаться в запутывании злых духов. Шаман обычно шел в юбке и кофточке, с бубном в руках, с венцом и косичкой из стружек на голове. Он опоясывался длинным ремнем, его спутники держась за ремень, шли за шаманом (возможно, чтобы тот не улетел с перелётными птицами). Описанные костюмы и атрибуты хранятся и в Дальневосточном художественном музее.

В процессе унди шаман не дарил, как можно было бы подумать, подарки, а наоборот, получал их в каждом доме, в который заходил. Дарили, конечно, жители селения не просто так, а за оказанную шаманом помощь: излечение от болезни, отведение неудачи и т.д... Подарки делились на два типа: натуральные и символические. Натуральными подарками могли быть табак, отрез хорошей ткани, угощение и т.д. Вообще, подарки обычно делали соразмерно тяжести излеченной болезни и своему материальному положению. Более состоятельные нанайцы считали престижным давать шаманам ценные подарки за излечение членов своей семьи.

Символическими дарами, а для шамана – обрядово-функциональными, были украшения для шаманского костюма: ленточки и перья, которые нашивались потом на рукава и плечи халата. Ленточки, которые шили женщины, являлись показателем популярности шамана, через них жители, выражая свою благодарность, подкрепляли здоровье шамана и вселяли ему уверенность в своих силах. Одна из посетительниц нашего музея заметила, что данный атрибут костюма по функции напоминает современные «лайки» в социальных сетях. Перья хищных крупных птиц играли примерно ту же функцию, но, помимо этого, могли символизировать способность шаманского духа летать в верхние миры, то есть благодарность соплеменников буквально окрыляла шамана на дальнейшие подвиги.

Заходя в дом, шаман с пениями, танцуя, обходил трижды специальный настил бэсэрэ, изгоняя тем самым злых духов, после, под непрерывный ритм бубна, танцевали шаманские спутники. Обитатели дома одаривали шамана, угощали его специальной кашкой и водой с листьями багульника, также могли угощать и его спутников, после они сами могли присоединиться к действу. Всё это сопровождалось весёлыми комментариями, шутками, танцами, а если в процессии были дети, их старались угостить чем-то вкусным, в обряде царила атмосфера праздника, чем он по сути и являлся.

А.М. Ковальчук ведущий специалистпо искусству

народов Дальнего Востока, ДВХМ