Если вы ни разу не слышали про литературно-художественный журнал «Дальний Восток» (16+), то ему в этом году исполнится аж 90 лет! А с 2012-го его главным редактором является Александра Николашина. Мы встретились с членом союза писателей России, чтобы поговорить о ее детстве, профессии журналиста, хорошей и не очень литературе и выяснили, какая нужна сумма, чтобы издать самый простой сборник со стихами.

«Они не жили без книжек»

– Александра Викторовна, здравствуйте. Хотелось бы начать со здания, в котором располагается редакция журнала «Дальний Восток». Расскажите как редакция здесь оказалась?

– Это бывший дом купчихи Киселевой. Его построили в начале XX века. Но редакция раньше была по адресу улица Комсомольская, 80. Туда я пришла в первый раз. Это был двухэтажный домик. На втором этаже была редакция, все помнят эту лесенку, на которой все фотографировались. Это была не просто редакция, а место встреч для людей единомышленников. В шахматы там играли, песни пели, влюблялись, стихи читали. Были все примерно одного возраста.

Тот дом реставрировали и всех отправили сюда (нынешняя редакция расположена по адресу: переулок Дьяченко, 7-А – прим.авт.). Здесь были всякие конторы, уже после купчихи. Дом отремонтировали и с тех пор больше не ремонтировали. И где-то лет 30 здесь находится редакция.

– Вы помните тот момент, когда окунулись в литературную среду? Я так поняла, что это случилось на ул. Комсомольской, 80…

– Да. Мой папа был журналистом, работал на радио, и он тоже что-то там пописывал для журнала. Когда я была маленькой, он меня всюду таскал за собой. Ну и вот я помню, что была послушная девочка, никому не мешала. Я приходила, мне давали подшивку «Огонька» (18+), чай пила, меня конфетами угощали.

И как-то один раз отец говорит: «Вот ты обратила внимание, зашел такой красивый старик с палкой? Так вот запомни, потом гордиться будешь. Это вот Всеволод Никанорович Иванов». – «Хорошо, а вот этот дяденька в очках?». – «Это Рогаль». Тогда был редактор журнала «Дальний Восток» Николай Рогаль. Самое интересное, когда меня принимали в союз писателей, меня Юлия Шестакова вспомнила: «А это не та девочка, которая у нас конфеты трескала без счета, и с папой ходила?». – «Да, вот я». Ну, в общем-то, всех старых сотрудников я помню.

– Расскажите еще немного про отца Виктора Васильевича. Вас приручали к литературе или вам постепенно давали книги на усложнение?

– Нет, у нас дома просто было очень много книг. Мама читала, папа читал – все время, они не жили без книжек. Когда я была маленькой, мне читали книжки разные, причем слезливые. Все слезу из меня выжимали – про мальчика с собакой что-то, про русалочку. И очень радовались, что я такая девочка чувствительная, впечатлительная. А в пять лет я сама научилась читать. Приручать – меня никто не приручал. Родители, правда, спрятали книги, «Тысяча и одну ночь» (18+), например.

– А вы не нашли ее из любопытства?

– Отец ее кому-то отдал. А еще они прятали от меня «Декамерона» (18+) и строжайше запретили открывать «Яму» (18+) Куприна (повесть про обитательниц публичных домов). Но я ее тут же, естественно, прочитала (смеется).

– Виктор Васильевич на вас сильно повлиял?

– Да, конечно. Папа у меня был консерватор по натуре, общительный, дружелюбный человек. Но инноваций он не любил. В старости он перечитывал всех подряд классиков – Толстого, Достоевского... А мама, наоборот, ей хотелось что-нибудь новое. Так вот я скорее в маму пошла. Мне тоже хочется нового. Мне интересно, что пишут современные люди.

– Какое главное качество вы переняли от мамы? Как ее зовут?

– Ее звали Августа Войцеховна, полячка. Какое качество? Она умела с иронией к себе и к жизни относиться. Очень ценное качество, на мой взгляд.

– Ваш первый напечатанный роман «Вершина круга» (16+) вы посвятили своей маме. Она поддерживала ваше желание писать?

– В романе было про маму, немного рассказывается про ее молодость. Понимаете, когда я стала писать, то мама уже умерла. Она умерла в 1982 году, а я опубликовалась впервые в 1986-м. То есть писать-то я писала, в основном, для газеты, я ж тогда там работала. А потом в 1984-м я села и стала писать прямо основательно, не для газеты, а для себя, поначалу.

«В журналистах такие не держатся»

– Вы быстро определились с профессией?

– Нет, не быстро. Случилось все печально вообще. Я поступила после школы на худграф (в нынешний ПИ ТОГУ). Рисовала неплохо, меня приняли с первого раза. Тогда был хороший худграф. Вот Александр Лепетухин – мой однокурсник. Сильный курс был. Так получилось, что мы поехали на пленер в Новокуровку, а у меня был жених уже, и мы с ним осенью собирались пожениться. Но он утонул там, в Новокуровке. И как-то на меня все это тяжело подействовало, что не захотелось мне ходить больше в этот институт. И я уехала жить к сестре на Камчатку. Потом вернулась, и отец сказал мне такую примечательную фразу: «Саша, так еще не все потеряно в жизни, иди в журналисты!». Мне было 20 лет. И я пошла в журналисты.

Заочно поступила во Владивосток и училась там. Я немного поработала в газете в Переяславке, где мой папа был завредактора. Потом ушла на телевидение работать редактором, потом я вышла замуж и уехала в Благовещенск, там работала в молодежной газете. Потом после Благовещенска был Владивосток, там я в «Красном знамени» (16+) работала. Потом я вернулась в Хабаровск, работала в «Молодом» (газета «Молодой дальневосточник» (16+), потом в книжном издательстве десять лет, потом было издательство «Амур», потом я опять в «Молодой» ушла, а потом сюда.

– Вот такой трудовой путь… А какими словами вы бы охарактеризовали профессию журналиста? Мне как-то один человек старшего возраста сказал, что это мужская профессия…

– Безусловно. Это сложно, во всяком случае, мне было сложно. Двое детей, а командировки никто не отменяет. Но хорошо у меня был отец, очень сильно помогал, мама уже умерла. Отец им книги читал, они прекрасно дружили.

Командировки, работа без нормированного рабочего дня. Можно ночью просидеть долго. Еще раньше были дежурства по газете, нужно было в одиннадцать вечера приехать на работу и подписать газету в печать. Вычитывать ее там… Это в идеале в одиннадцать вечера подписать, а могло затянуться и до часу ночи, и до трех. Особенно, когда шли правительственные срочные материалы. Тяжело было совмещать и семью, и работу.

Конечно, это мужская работа. Но, с другой стороны, если человек ощущает в себе эту потребность... Еще есть коллектив, например, без этих женских глупостей. В газетах хорошие люди работают: веселые, с ними легко общаться, не зануды. В журналистах такие не держатся. У меня много друзей сохранилось с тех времен.

– Журналистика помогает будущим писателям? Журналист и писатель – это взаимодополняющие категории или нет?

– Это совершенно разное. К писанине приходит каждый по-своему. Называется: «Бедный гений в мозгах застучался», то есть надо обязательно сказать то, что в газете не сказал. Это я потом поняла, что часто писанина – выход из кризиса среднего возраста. Женщины чаще всего рожают ребенка в этот период, а кто-то меняет все – бросает, уезжает. Но бывает и такой выход из ситуации – садятся и пишут. Вот я как раз в эту категорию попала.

Возраст для писательства – не помеха

– Перейдем к журналу. В 2019 году вы говорили о том, что журнал «Дальний Восток» потерял свое направление, вы стали открытой площадкой для «разношерстных» писателей. Картина не изменилась?

– Направления у нас, правда, нет в журнале. Нельзя сказать, что мы – журнал деревенский, городской, модернистский. У нас все жанры, которые есть в современной литературе, присутствуют в «Дальнем Востоке». Есть классический реализм, постреализм, модернизм, абсурдисты даже печатались. Смотрим мы только на тексты. Хороший это текст? Интересный? Значит, это нам годится, а уж каких взглядов придерживается автор и какого направления – нас это не волнует. Например, я не люблю классические реалистические вещи. Это от меня далеко. Но, тем не менее, если это интересно, то, конечно, оно проходит в номер.

– Еще вы говорили: «Принцип отбора прост: либо это интересно, либо неинтересно, либо это литература, либо не литература». Что можно напечатать, а что нет?

Экслибрис

– По одному первому абзацу видно. Если повторяется слово «было…было…было» – все понятно с тобой, дальше можно не читать. Это как, знаете, одного человека спросили: «Вот тут две картины. На мой взгляд, они одинаковые, но одна почему-то дороже другой. Почему?». – «Ну, вот если бы вы, как я, за свою жизнь пересмотрели пять миллионов полотен, то вы тоже с первого взгляда отличали, какая картина, сколько стоит». Опыт… Заглянул в начало, в середину, в конец, и сразу понятно, хороший это автор или нет.

– В последнем номере журнала «Дальний Восток» за январь–февраль 2023 года впервые напечатали рассказ молодой писательницы Александры Хаймурзиной «Бордовая» (16+). Как часто вы получаете рукописи от молодых людей?

– Появляются молодые писатели… Один раз Илья Выговский, мы все так удивились, тринадцати лет из Владивостока, написал рассказ про школу, назывался «Вторая четверть» (16+). Он прислал замечательный рассказ, мы его тут же опубликовали. Оказалось, что у него бабушка – главный архивист Приморского края. Мама и папа против его писательских дел, они хотят, чтобы он был инженером, программистом. А бабушка с толку его, видимо, сбивала... Он у нас получил премию за дебют. Это самый молодой автор.

Потом начинал совсем молодым студентом Максим Чин-Шу-Лан, Тимофей Сухих, Таня Троценко… Им всем было лет под 30 и меньше. Такие авторы печатаются, а потом они становятся членами союза писателей.

– А как вы относитесь к литературной премии имени В.К. Арсеньева?

– Слежу, но не сильно, поглядываю. Любая премия – это хорошо, писатели плохо живут, бедно. Поэтому какая-то помощь всегда радует (за первые места на премии вручают по 500 тысяч рублей). Вот Светлана Шлотгауэр, в короткий лист премии вошла, ей ноутбук вручили, приятно же? Она пишет еще, у нее планы есть, и возраст – не помеха, ей 80 с лишним лет.

– Есть ли базовые книги, которые должен прочитать молодой человек, ощущающий себя писателем, чтобы они ему помогли быть лучше?

– Таких книг много. Допустим, если человек поэт, то ему, безусловно, надо почитать Давида Самойлова «Книга о русской рифме» (16+). Еще очень хорошая была литературовед Лидия Гинзбург, она писала о прозе. У нее штук пять таких книг. Нора Галь тоже. Эти книги навсегда, я думаю, что они будут еще переиздаваться.

Стены в кабинете Александры Викторовны

«Посильная сумма, не запредельная»

– Какие платные услуги оказывает редакция журнала? Помогаете ли вы начинающим авторам с редактурой, версткой и так далее…

– Мы издаем книжки. У нас есть своя маленькая типография. Через нас можно заказать большую книгу, но только ее будет печатать другая типография, мы будем с ними договариваться, делать макет, дизайн, проводить редактуру, корректуру. Заказывают у нас чаще поэты и начинающие прозаики. Это печальная история, но мы беремся, у нас план стоит по таким заработкам.

– Но это посильная сумма для автора?

– Скажем, маленькую книжку стихов в мягкой обложке можно издать за 12-15 тысяч рублей. Это посильная сумма, не запредельная.

– Посмотрев состав редакции на сайте «Дальнего Востока», у меня возник вопрос – есть ли среди авторов или помощников редакции молодые люди, которым вы передаете свои знания?

– Например, та же Таня Троценко мы ее привлекли. Вот в прошлом году была школа молодого писателя, мы вели с ней вдвоем секцию прозы. Она вполне справляется с редакторскими обязанностями, здравые мысли, толковые замечания дает. Я знаю, что у Максима Чин-Шу-Лана есть своя группа, с которой он работает.

– Но он что-то перестал…

– Он ушел в тень куда-то… Нам нужны авторы, если молодой человек из себя что-то представляет, то, конечно, он нам нужен.

– Школа молодого читателя – кто ее организует?

– Научная библиотека и журнал «Дальний Восток».

– Вы сейчас пишете? Хотелось бы что-нибудь написать?

– Хотелось бы. У меня еще осталось несколько вещей, которые мне хотелось бы закончить. А потом, ну, как бы можно и успокоиться.

– Наверное, нет…

– Ну, вы понимаете, что все равно есть же какие-то пределы. Но то, что я хотела написать – я напишу. Я человек твердый и довожу обычно до конца то, что хочу.

– А это качество – доводить до конца – наверное, очень важно для писателя?

– Конечно. Раньше молодому писателю платили гонорары и неплохие. Но прожить на них было нельзя. Но на них можно было только как-то побаловать себя. А прожить реально на них нельзя было. Надо было работать. И совмещать работу и писанину… Я писала по ночам, но когда-то и отдыхать надо, а потом – дети. Поэтому усидчивость и упертость – это обязательно.

Фото автора

Адрес редакции журнала: переулок Капитана Дьяченко, 7-А. Телефон: 32-59-68. Сайт: http://litjournaldv.ru.

  • Арсеньевское признание Станислава Глухова и Владимира Василиненко – читайте тут.

Читайте нас в соцсетях: ВКонтакте, Одноклассники,  Телеграм или Яндекс.Дзен