Стрелок-радист Юрий Ласьков: «Я летал в войну задом наперёд»

17 июня в 1941 году Юрий Ласьков окончил на хорошо и отлично восьмой класс и перешёл в девятый.

- Молодец, - сказала мама, Василиса Петровна. - Не зря за обучение 150 рублей заплатила. Учись дальше, ты головастый, толк будет. А денег насобираем, где ягоду с грибами сдадим, где коровка молочком да сметанкой поможет.

На том и порешили. 22 июня Юрий помнит очень хорошо. Стоя в очереди за хлебом из висящего на фонарном столбе рупора он услышал обращение товарища Молотова о нападении фашисткой Германии. Женщины охая и ахая устремились по домам, а дети и подростки разбежались кто куда. Очередь растворилась мгновенно.

Первыми на фронт ушли старшие братья, Михаил, Николай и Василий, а Юрия через три дня после начала войны с другими мальчишками 8 - 10 классов собрали у здания школы, построили в две шеренги и дали приказ рассчитаться на первый и второй.

- В довоенную пору учеников в советских школах обучали военному делу военруки, - вспоминает Юрий Михайлович. - И девчата и ребята, все без исключения имели хорошую физическую подготовку. За меткую стрельбу из малокалиберных винтовок ТОЗ-8 и ТОЗ-9, одержав победу в соревнованиях, я был награждён значком Ворошиловского стрелка.

Итак, рассчитались мы на первый-второй. Первым номерам вручили винтовки, а вторым было приказано взять в руки сапёрные лопаты. Каждому школьнику выдали поясной ремень, подсумок и 15 патронов. Мы спрашиваем у старшего лейтенанта: «А зачем к сапёрной лопате патроны? «Разговорчики!», - сказал лейтенант сурово и всех отправил по машинам.

Так мы с мальчишками попали на оборонные работы под Смоленск на Днепре. Раздолбали нас тогда немцы в пух и прах. Оставшихся мальчишек собрали и распределили работать для фронта по заводам.» стрелки радисты

17 июля в 1941 году Юрий приступил к работе помощником слесаря в машиностроительном заводе имени Куйбышева города Коломна. О чём свидетельствует запись в трудовой книжке, которую ветеран бережно хранит.

- Это моя реликвия, - открывает трудовую книжку Юрий Михайлович и перелистывает страницы. - Здесь вся правда о моей биографии.

Вот смотрю на первую запись в 1941 году и вспоминаю, как грузили станки и отправляли их за Урал. В 41-м эвакуировали не только предприятия За Урал и Волгу, но и целые семьи тех, кто работал на заводах, к месту назначения вывезенного оборудования. Так как старшие братья уже воевали, а у мамы помимо меня было ещё трое ребятишек, то я предпочёл остаться в городе, чтобы маме помогать и работать на заводе, как и большинство пацанов моего возраста по 12 часов.

В первые месяцы войны полегли в боях мои старшие братья. Двадцатилетний Михаил погиб у берегов Болгарии, выполняя развед задание в составе экипажа подводной лодки Щ-204. Где могилы Василия и Николая я не знаю до сих пор. Мама моя была хоть и строгая, но справедливая и очень активная женщина, она возглавляла уличный комитет нашего посёлка Щурово, что под Коломной. Когда пришла очередная похоронка она произнесла слова, и я помню их до сих пор: «Юрка, теперь твоя очередь пришла Родину защищать! Но в военкомат не ходи, не возьмут, иди в райком комсомола, проси и пиши заявление.»

В октябре 1942 года 17 летнего Юрия Ласькова вызвали в райком комсомола, согласно поданного им заявления. Пообещали отправить воевать, но прежде, ему нужно было хорошо подготовиться к сражениям, а для этого, пройти школу подготовки снайперов, расположенную в лесополосе недалеко от станции Монино в бывшем пионерском лагере.

В августе 1943 Юрий Ласьков вышел из школы снайперов в погонах сержанта. На груди, к значку Ворошиловского стрелка добавился ещё один, «Отличник снайперской подготовки Московского военного округа». В составе Первого Украинского фронта помощник командира взвода Юрий Ласьков освобождал от фашистов Харьков, затем населённые пункты от Киева до Житомира, где в боях при форсировании реки Тетерев получил сквозное ранение костей таза.

Едва залечили ранение в полковом госпитале, как замполит озвучил приказ Сталина, который гласил всех юношей, не достригших 18 летнего возраста после прохождения медицинской комиссии направлять в авиационные училища, а учащихся с 5 по 7 классы – в танковые.

Комиссия в Раменском проверяла Юрия тщательно целую неделю. После очередной проверки председатель комиссии объявил: «Ну что, сынок! Отрыгался, отбегался, будешь лётчиком. Но летать ты будешь задом наперёд!»

Что такое летать задом наперёд Юрий узнал только в училище, где обучался новой профессии стрелка-радиста.

- В войну авиастрелки погибали часто, - вспоминает Юрий Михайлович. - На 5-7 вылетов самолёта одна гибель стрелка - радиста.

В августе 1944 года Юрий Ласьков прибыл в Хабаровск. В поисках своей развед эскадрильи 12-й воздушной армии РККА Забайкальского военного округа, которая базировалась на Динамовском аэродроме (ныне аэродром ДОСААФ), проходя мимо здания 40-й школы станции Хабаровск -2 Юрий Михайлович увидел на крыше совсем юных девчонок рядом с зенитными четырёхствольными пулемётами.

- Девчата были повсюду, - вспоминает ветеран. - Они стояли на крышах зданий и у токарных станков, работали кочегарами в паровозах, слесарями и литейщиками в цехах, даже наша эскадрилья наполовину состояла из девчат. Как вспомню, сколько на их долю выпало в войну, так сердце сжимается.

***

- Я понимаю, что ваши самолёты выполняли задания разведки командующих фронта и округа, конечно же совершенно секретно. Но прошли годы, и теперь то вы можете открыть тайну ваших полётов?

- Всего я вам конечно же не расскажу, я присягу давал своей рабоче-крестьянской красной армии и товарищу Сталину. Ну, а если в общих чертах, то мы фотографировали интересующие объекты противника с высоты 6-8 тысяч метров. Я летал в хвосте задом наперёд с фотоаппаратом высотой 120 см состоящем из центральной катушки и пяти объективов, которые в любом положении позволяли делать снимки формата 30 на 30 сантиметров.

В 45 году совершая развед полёты из Харбина, снимал места дислокации японской армии. Плёнку, отснятую уже на земле, проявляли наши девчата, печатали фотографии и создавали карты, по которым вылетали наши самолёты и бомбили японцев. После освобождения Китая от Японии отправился в начале 46-го года на Сахалин для обработки освобождённой, южной части острова с целью создания будущих карт. Снимали местность для создания будущих карт Якутии, Колымы, Хакасии. Полётов было много, всех не перечесть.»

- Получается, что после окончания войны наши военные самолёты работали в интересах картографии и геодезии?

- Получается, что так и не только так, - улыбается Юрий Михайлович продолжая свои воспоминания.

В 47-м и 48-м годах я участвовал в развед операций в Монголии. В феврале 1950 по приказу №2, в связи с войной между Северной и Южной Кореей мой экипаж был определён лететь на Камчатку. Поскольку транспортное подкрепление Южной Кореи со стороны США и ООН проходило через этот полуостров, то наша задача была не топить, а отбивать рулевое управление транспортных самолётов, идущих в сторону Кореи. 

- На каких самолётах вы совершали полёты во время ВОВ и после её окончания?

- На американских боингах мы летали экипажем в 8 человек. В машине находилось 14 огневых точек. Справа и слева у лётчика по две огневых единицы, один у штурмана, два у навигатора, четыре у хвостового стрелка и четыре у меня, у оператора.»

- Интересная картина у меня вырисовывается. Значит весь экипаж прикрывал вашу работу в воздухе?

- Так точно! По 6-8 часов мы находились в воздухе, где при температуре круглогодично минус 42 градуса, я, стоя на коленях производил фотосъёмку через открытое отверстие в днище самолёта. Мог хранить в своей памяти местность, увиденную в воздухе в радиусе 300 километров. Вот такая фотографическая у меня была зрительная память.

- Холодно было в воздухе?

- Не передать, как холодно. Никакие унты не помогали. Ноги и руки немели. Но, если честно, то силы придавал наш, советский шоколад, который мы были обязаны съедать в воздухе по 400 граммов за каждый полёт. Да ещё сталинские сто граммов после каждого приземления и большая тарелка горячего борща.»

- В народе говорят, что юности страх неведом. А на самом деле, бывало ли вам страшно?

- Мне стало страшно однажды, в самом начале, когда мы, мальчишками в составе первого Украинского шли по выжженным украинским сёлам. Помню, идём, а повсюду только трубы от печей и угли дымятся. Думаю, где бы воды найти, колодцев не видно совсем. И, вдруг, из-под земли стали детки малые по 4-5 лет вылезать наружу, а с ними дедочек старенький. Так радостно было увидеть их живыми. Разговорились. Спрашиваю, мол, где водицы во фляги набрать, покажите колодцы, а он руками машет, и говорит, что нельзя из колодцев брать воду, они забиты трупами местных жителей.

В груди всё закипело от ненависти к фашистам, конечно же стал возмущаться вслух, а дедочек меня остановил, мол не фашисты это сделали, а бандеровцы. Вот тогда мне стало и страшно, и ужасно за то, что ведь эти изверги СВОИ, советские, и такое вытворяли с собственным народом.

- В каком году для вас закончилась война?

- В конце 50-го года я демобилизовался из армии, и конечно же в Хабаровск. Ведь здесь меня ждала моя Шурочка. Я встретил её в ДК Железнодорожников на танцах, когда ходил в увольнение в августе 44-го. Ах, как мы с ней танцевали тогда. Да и по жизни всегда танцевали. Люблю я это дело. Вот, 2-го февраля 97-й год пошёл, а всё пританцовываю. 64 года прожили вместе. Девчонок мне подарила, Женю и Аллочку. Девчонки трёх внуков, внуки трёх правнуков и двух праправнуков. Вот такая картина получается.

Шурочка моя работала токарем в Локомотивном депо, и я вслед за ней пошёл и дослужился до токаря 7 разряда. Затем слесарем на тепловозах. Был активистом всю жизнь, комсомольцем и партийцем. Рационализатором тоже был и даже отправился в 1983 году на VI съезд Всероссийского общества изобретателей и рационализаторов в Москву, за рацпредложение и создание регулировочных поверочные стендов настройки для тепловозного оборудования.

Однажды, крайком партии поручил мне возглавить лагерь имени Константина Заслонова в 1260 человек, столующихся вместе с обслугой. 30 пионерских отрядов по 30 человек в каждом. В первую же неделю руководства пришлось обратиться за помощью к Алексею Климентьеву Чёрному, ибо не мог допустить объедания детишек вяземскими чиновниками. Чёрный выслушал внимательно и незамедлительно принял меры. Он снял секретаря крайкома партии, председателя исполкома и начальника ОБХС Вяземского района с занимаемой должности.

А к нам в лагерь прислал весь коллектив ресторана Лотос. Начальника же общепита пионер лагеря в наказание поставил работать старшей официанткой по залу до окончания смены, чтобы другим неповадно было. Вот такой Алексей Климентьевич Чёрный был человек.»

- Юрий Михайлович, на Втором Хабаровске вас знает если не каждый житель, то через одного - это точно. Ведь вы являетесь основателем музея Локомотивного депо.

- Есть такая страница в моей биографии, стоял у истоков создания музея трудовой и боевой славы Локомотивного депо Станции Хабаровск -2, им же руководил 20 лет до 2005 года. Так что на пенсию я ушёл в 81 год.

- Позвольте, но ведь вам не дашь этих лет. Вы бравый, память исключительная, настроение боевое, в чём секрет долголетия?

- Да, порода видимо у меня такая. Хотя, говорят, если в войну пришла матери похоронка на сына, а он при этом остался целёхонький, то жить будет долго, долго. На меня ведь пришла похоронка матушке. И имя моё высечено было на памятнике погибшим воинам в Коломне. Родственники обращались в военкомат после войны с просьбой удалить моё имя, ведь я жив. Но в военкомате ответили, что деньги, выделенные на памятник израсходованы и высекать обратно моё имя никто не собирается. Сейчас об этом казусе вспоминаю улыбаясь.

Но, пожалуй, главное, я всю жизнь физически тружусь, вот скоро на дачу отправлюсь и буду до осени приносить пользу себе и моим детям. По утрам я пью минеральную воду Медвежка с соком лимона и мёдом. Ежедневно принимаю живительную ложку смеси молотого лимона, чеснока, мёда и фиников. Грызу миндаль, курагу с черносливом, и каждый день готовлю свежую еду. Обожаю блины с молоком и много гуляю по набережной Амура.

- Но врачи говорят, что молоко вредно?

- Вот и пусть не пьют те, кому оно вредно, а мне полезно! Себя нужно чувствовать и понимать, от чего тебе хорошо, а от чего плохо. Все мы разные.

- Что бы вы хотели пожелать себе и всем дальневосточникам?

- У меня есть дети, внуки, правнуки, много друзей и я счастлив, потому что имею всё. А всем пожелаю обязательно найти свою любимое дело и хобби, с которым не будете расставаться всю свою жизнь. Трудитесь в удовольствие и живите в радость! Следите за своим здоровьем, пойте песни и готовьте еду каждый день только в хорошем настроении.

Пожалуйста, изучайте историю своей страны и любите, берегите нашу Родину.

***

«А ещё у меня есть мечта. Знаете, когда-то, когда мы были молодые и шли на демонстрацию, то проходя мимо трибун всегда звучали лозунги: «Да здравствуют сталинские авиаторы», «Да здравствуют сталинские железнодорожники!». Шапки наши летели вверх, и мы кричали от души – Ураааа! Как же хочется, чтобы 9 мая диктор на нашей площади произнёс хоть разок ещё эти две фразы. Ведь из 168 ветеранов ВОВ нашего локомотивного депо нас осталось в живых всего двое, а из моей эскадрильи, похоже, что я совсем один. Вот такая картина получается.