За месяц тяжёлых боёв: от Дальнего Востока до Подмосковья

К нам в редакцию поступило письмо от Ольги Бересневой. В нём наша читательница поделилась своей находкой, из которой она не только узнала правду о подвиге своего родственника, но и раскрыла подробности о событиях, которые произошли с участием 78-й стрелковой дивизии в ноябре 1941 года. В связи с объявленным Годом памяти и славы это письмо важно и обогащает память об истории, благодаря которой мы живём.

Полная боеготовность

«В 2011 году я нашла братскую могилу, где похоронен наш дядя Петя — Охрименко Пётр Кириллович, лейтенант 258-го полка 78-й стрелковой дивизии. Он пал смертью храбрых четвёртого ноября 1941 года (так было написано в похоронке), но место гибели указано ошибочно. Лишь ознакомившись с мемуарами участников тех боёв под Москвой, я нашла то место, где был его первый и последний бой с фашистами. Узнала и эпизоды героического пути его товарищей по оружию, доживших до Великой Победы.

В этой записке говорится о первом месяце на фронте нашей дальневосточной дивизии: стрелковая дивизия

«Гарнизон 78-й стрелковой дивизии был расквартирован на Красной Речке. Когда началась война, дивизия была переведена маршем на 350 км, на границу с Китаем, уже захваченном Японией. 16 октября по приказу Ставки Верховного Главнокомандования дивизия последовала на запад 36-ю эшелонами. Она была полностью штатно укомплектована — три стрелковых полка, артиллерийские части, легкие танки, пушки, 440 машин, 3400 голов скота (лошади), различные службы.

Железная дорога на три дня растянула погрузку, и на конечную станцию поезда прибывали так же. График движения строго контролировался ставкой. Остановки — только на узловых станциях для смены паровозов пять-восемь минут. За это время дежурные теплушек бежали с вёдрами к станции за едой, водой, топливом, кормом…

Благодаря «зелёной улице» (возможность двигаться без задержек, остановок — прим. ред.), составы мчались через всю страну быстрее курьерских поездов (сейчас курьерских поездов нет — Авт.). Быстрая разгрузка в городе Истра, станция Ново-Иерусалим. 

Командир дивизии Белобородов Афанасий Павлантьевич, полковник, получает предписание — в 16-ю Армию, командующий Рокоссовский К.К. Западного фронта, командующий Жуков Г.К. Определено место дислокации — вдоль Волоколамского шоссе. Но одному полку Жуков лично указал выдвинуться юго-западнее, к селу Михайловскому Рузского района. Белобородов удивился: неужели так плохи дела, что командующий фронтом учитывает каждый полк? Комдив выбрал 258-й полк. 

Ночью, скрытно, маршем полк прибыл в назначенное место. Сменил группу танкистов. Подготовил рубеж обороны. Командир полка Суханов Михаил Афанасьевич, полковник, выслал разведку искать соседей. На левом фланге должна быть дивизия другой Армии, 5-й. Её так и не нашли. На правом фланге, порядка 25 км — 18-я дивизия ополченцев. Так что положение аховое. А перед фронтом полка, в Михайловском, соседних деревнях Федчино, Старое и других ближних — 252-я мотопехотная дивизия, 5-я танковая и вскоре прибила СС Рейх. Она, кстати, была сильно потрёпана на Бородинском поле нашими же дальневосточниками под командованием полковника И. Полосухина. Так что вместо трёх штатных полков переформировали в два. Приказ на атаку Михайловского штаб армии назначил на четвёртое ноября.

Держать оборону!

Село — на высоком берегу речушки Озерна, с церковью, высокой колокольней вблизи обрыва. А наш восточный берег — с заливными лучами, лишь поодаль — лес. На речке тонкий лед, глубина ее по грудь. У бойцов еще была летняя форма, зимнюю выдали через несколько дней. Не было опыта войны.

Задачу командования выполнили. Побили, выбили немцев из Михайловского и соседнего, почти рядом — Федчино. Взяли под контроль дорогу Руза-Н.-Петровское, что кончалась на Волоколамском шоссе. Это примерно в 50 км от Москвы — пара часов ходу танковой колонны, бронемашинам.

Огромные потери наших воинов. Комиссар дивизии после войны вспоминал: в первых боях потери больше половины численности солдат и младших командиров. А то, что и немцев полегло тут несметно, свидетельствует тот факт, что в Михайловском над обрывом установлен поминальный крест делегацией из ФРГ. Правда, им разрешили только православный. Высота около десяти метров.

В эти бои, как их называют, местного значения, втянулась вся дивизия. Фронт проходил через леса и деревни. Наши дальневосточники смогли держать оборону до 20 ноября! Не устояли соседи, фланги дивизии обнажились на 15-20 км. Возникла угроза окружения. Постоянно бомбила авиация противника. А приказа отступить всё не было! Оказалось, офицер связи с приказом из штаба армии был убит. Наконец, пришла долгожданная радиограмма! И дивизия смогла благополучно отойти на новый рубеж обороны ближе к городу Истра.

26 ноября Верховное Главнокомандование присвоило нашей дивизии звание гвардейской и номер девять. Кстати, 8-я — Панфиловская, за Волоколамские бои в начале ноября, а не у известного разъезда Дубосеково. Белобородов вспоминал, что в этот радостный день узнали новость.

А до смерти — четыре шага

27 ноября «мы не сдали ни одной деревни». Косвенно с этим событием связано появление знаменитой песни «Землянка» («Бьётся в тесной печурке огонь…»). В штаб 258 полка приехали корреспонденты центральных газет с поздравлением и за материалом о героических буднях бойцов. Штаб тогда находился в деревне Кашино, недалеко от Истры. 

В землянку набилось битком служивых, и корреспондентам даже пришлось сесть на входных ступенях. Вдруг в деревню врываются немцы, захватывают ее, стрельба, взрывы. Комья снега и земли летят на головы и за шиворот журналистам. Молодой, смелый начальник штаба, капитан Величкин собрал у всех гранаты, приговаривая: в бою граната — вместо брата. Сказал, чтобы его прикрыли, и пополз к первой ближней избе, из которой велся автоматный огонь. Забросал окна гранатами. Пополз ко второй, третьей…

Все смогли быстро покинуть деревню, пока немцы не опомнились. Потом они открыли ураганный огонь, но было уже поздно. В темноте группа прошла наше минное поле, о чем узнала позже, когда начальник инженерной службы полка доложил командиру: «Товарищ полковник, а мы прошли минное поле! Поэт Сурков, переживший этот день, написал стихи, где есть строчка «а до смерти четыре шага». Песня полюбилась на всех фронтах — от Севастополя до Мурманска. Да и до сегодняшнего дня.

А тогда, в ноябре 1941 года, фронт всё приближался к Москве. Условная линия, разделявшая противников, становилась всё короче, а битвы ожесточеннее. Нефёдьево, Снегири, Ленино, Рождествено… Тут против нашей 9-й гвардейской «столпилось» пять дивизий: 252, 87 — пехотные, 5, 10 — танковые, СС Рейх, да еще авиация. В Нефёдьеве бой продолжался четверо суток — со второго по пятое декабря. Около 50 танков, бронетранспортеры, пехота — против наших двух батальонов 258-го полка, частей 18-й дивизии, танковых групп Т-34 и КВ (тяжелый штурмовой танк — прим.ред.). Ополченцы тоже научились воевать: дивизия стала гвардейской под номером 11. От центра Москвы 35 км, а от нынешней границы МКАД — 17 км.

Вспоминает командир батальона Сафончик Ф.З.: «В трудную минуту, когда немцы прорвали наш передний край, в окопах на окраине Нефёдьева появился Афанасий Павлантьевич. Собрав группу командиров, он устало, но твёрдо сказал: «Понимаете, браточки? Ну, некуда нам отступать. Нет такой земли, куда мы можем отойти, чтобы нам не стыдно было смотреть в глаза русским людям. Не забывайте суворовский завет — гвардейцы насмерть стоят!».

Кончился этот бой. Настала тишина. На другой день — похороны погибших. В Подмосковье нескольким городам присвоено почётное звание «Воинской доблести» и единственной деревне — Нефёдьево (стела, памятник, танк).

Служили два товарища

Были два друга лейтенанта 258-го полка, их семьи жили рядом на Красной Речке. Один Пётр, погиб в первом бою обороны Москвы в Михайловском. Другой — Сямтонов Иван Алексеевич — погиб пятого декабря в Нефёдьево, в последний день обороны Москвы. А седьмого декабря началось контрнаступление Красной Армии на подмосковных рубежах.

9-я гвардия прошла тот же путь, но уже преследуя врага, и первой достигла границы Московской области. Впереди еще была долгая война и фронты у Сталинграда, Великих Лук, Витебска, в Прибалтике. Полковник Белобородов стал генералом армии. Девятого мая 1945 года он принимал капитуляцию 2-й армии в Кенигсберге — 140 тысяч пленных, в том числе, 12 генералов с командующим. Потом Восточный фронт. Там, в Китае, и закончился ратный путь 9-й гвардейской дивизии. В 1946 году она была расформирована. 16 сентября 1945 года Белобородов принимал парад Победы над Японией в Харбине».

***

В дивизии десять Героев Советского Союза. А. П. Белобородов и Ф. А. Полетаев — дважды. Фёдор еще и национальный Герой Италии. В Истре есть улица имени нашей дивизии. Хотелось, чтобы и в Хабаровске появилась такая. Я не знаю ни одного потомка (родню) тех героев, что уехали на фронт с Дальнего Востока, а 16 октября 1941 года из огромного Хабаровского края.

Дополнение. За месяц боев с четвертого ноября по четвертое декабря 1941 года дивизия истребила 14 270 фашиста, пробила 63 танка, 12 орудий, 14 самолётов, 45 артмашин, нанесла жестокое поражение вражеским частям.

Береснева Ольга Ивановна, ветеран труда

P.S. Мой отец Матюнин Иван Александрович служил в армии всю войну, топограф, он сначала строил укрепрайон на востоке. А потом воевал на западном фронте. Мне он про войну никогда не рассказывал. Лишь, когда его не стало, как-то двоюродный брат рассказал, что отец участвовал в рукопашных боях в Кенигсберге. Значит, был свидетелем той капитуляции немцев, чей поток на 140 тысяч пленных тянулся двое суток. Как вспоминал Белобородов А.П. и докладывал Рокоссовскому К.К.».

Фото О. Бересневой и zhiznrajona.ru

• Прочитать о беспосадочном перелёте «Москва – Дальний Восток» в 1938 году трёх советских женщин – В. Гризодубовой, П. Осипенко и М. Расковой – можете у нас на сайте.